Александр Чебанюк – фронтовик и путешественник
Свежий номер: 21 марта 2024 (4961)
тираж номера: 4050 экз.
Архив номеров
USD 77.17
EUR 77.17
Версия для слабовидящих
Электронная копия газеты Оформить подписку
16+
Александр Чебанюк – фронтовик и путешественник


Обычно во время интервью журналист задает несколько вопросов, нередко спорит с оппонентом, но в этот раз, на встрече с курским писателем-экологом Александром Чебанюком, хватило и одного вопроса: «Александр Моисеевич, расскажите о себе…», чтобы услышать очень увлекательный  рассказ о жизни человека, на долю которого выпало немало приключений.
    
— Родился я в 1923 году. В 1941-м мне исполнилось 18 лет. К войне мое поколение подошло неподготовленным. У нас и в мыслях не было, что в таком юном возрасте придется воевать. Все думали совершенно о другом: получении образования, будущей хорошей работе, и трудности, с которыми можно столкнуться, нам были совершенно неведомы. Четыре военных года стали суровым испытанием для всех: и для военных, и для гражданских.
Мой собеседник вспомнил творчество Константина Симонова: роман «Живые и мертвые». (Немного похвастаю: роман я читал, так что перед фронтовиком не опозорился). Александр Моисеевич отметил правдоподобность и точность, с которыми Симонов описывал жизнь в военные годы.
— В 1942 году я поступил в Казанский авиационный институт, а чуть позже стал заниматься в аэроклубе. Каким бы я стал инженером, если бы не знал, как управлять самолетом. Вскоре пришла повестка, и меня забрали в армию. Служба занесла меня в Ишим — маленький городишко. Туда эвакуировали Второе Ленинградское авиатехническое училище, всего около двух тысяч человек. Прокормить контингент для крохотного города — задача не из легких. Нас, солдат, разместили в церкви. Отопления, естественно, никакого, приходилось спать прямо на ледяном полу без матрацев. Мы старались плотнее прижиматься друг к дружке, чтобы согреться. А если ночью надо было выйти, то только аккуратно и на четвереньках. Причем обратно на свое место вернуться уже не получалось, приходилось ложиться у входа.
Под учебные классы переоборудовали птичник. Побелили, поставили печки, которые никак не согревали. Так и учились, с краткими перерывами на согревающую зарядку. Холод и голод — наши спутники того времени.
После выпуска нас перевели в казармы. Это было настоящее счастье: с холодного пола — на солдатские многоуровневые кровати.
После учебы я стал пиротехником. Нас — группу из шести человек — направили в Курск. Кое-как добрались — где пешком, где на машине. Это был 43-й год, город только что освободили от фашистов. В Курске, в районе Дальних парков, располагался немецкий военный склад.
Устроившись в небольшом домике, приступили к работе. Бомбы, снаряды собирали, переносили в то место, где сейчас картодром, сбрасывали в овраг и взрывали.
Разное бывало. Иногда успевали разминировать и спасти людей, а иногда не получалось, и люди погибали. Запомнился мне один трагический случай, когда на авиационной мине подорвался колхозник вместе со своей лошадью. От криков бедного животного кровь стыла в жилах. А старик горько плакал. Гибель лошади означала чуть ли не верную смерть для ее хозяина. Удивительно то, что мы постепенно привыкали ко всем этим опасностям. Если новичок боялся к бомбе даже прикоснуться, то мы, ребята поопытней, уже знали, что ничего в этом страшного нет, и позволяли себе некоторую вольность — просто небрежно отбросить снаряд куда-нибудь в сторону.
До конца войны я и прослужил пиротехником.
Александр Моисеевич поведал о своей учебе в Ленинградском военно-морском училище и о том, как он пытался осуществить свою заветную мечту о кругосветном путешествии:
— В училище я поступил не сразу. Когда приехал, прием уже закончился. А вернуться обратно не мог — стыдно. Случайно зашел в столовую на вокзале, где встретил какого-то лейтенанта. Разговорились. Он мне посоветовал пойти к самому адмиралу и, как говорится, «надавить на жалость», мол, без моря жить не могу, помогите! И меня приняли! Вот так я стал моряком.
После учебы меня определили на крейсер «Валерий Чкалов» командиром электрогруппы. Через несколько лет службы отправили на север. Места своеобразные и очень красивые. Чистейшие воздух и вода, незамерзающее «гольфстримовское» Баренцево море. Единственный минус — зима без солнца. Почти полтора месяца оно не встает. Там у меня и появилось желание отправиться в путешествие: после изнурительной полярной ночи большинство семей покидало Заполярье и уезжало с южного берега Баренцева моря к северному берегу Черного. На военно-морских базах оставались только мы, холостяки. Скучно. Дни были похожи один на другой: днем работаешь, вечером отдыхаешь, читаешь книги. Тогда-то мне и попались книги про путешествия: произведения Д. Колдуэлла и Ф. Чичестера. С тех пор я начал постоянно думать о том, как бы смастерить себе яхту и повторить путь отчаянных путешественников.
Но не все так просто: построил яхту и поплыл. Нашему собеседнику пришлось преодолеть немало трудностей на пути к осуществлению своей мечты. Пресса освещала подготовку к кругосветному плаванию, но не как вызывающую уважение и восхищение смелостью путешественника. Одна из популярных газет высмеяла его как афериста, стремящегося к славе. Корреспондента, написавшего заметку «Под парусами саморекламы», возмутило то, что Александра Чебанюка приглашают в гости жители Сиднея. Но Географическое общество АН СССР поддержало его намерение, и начались испытания яхты на море. Затем первое одиночное плавание. Александр Моисеевич попал в ураган, сломал рангоут, но, поставив временное сооружение, пришел в порт.
Рассказывать об этих перипетиях можно бесконечно, и все же трудно передать всю фантастичность его плаваний. Однако после двух лет борьбы ему запретили кругосветное плавание! Решение, которое ему передали, было таким: «Мы не можем обеспечить безопасность такого плавания, слишком это дорого, а погибнуть в такой одиссее советский человек не должен».
Но борьба с бюрократическим аппаратом не сломила, а закалила Александра Моисеевича, и через несколько лет его уже можно было увидеть на пустынных просторах Монголии, в горах Танну-Ола, на озере Убсу-Нур, в лесах Хакасии, в Шушенском, на грозном Карабаше и Южном Урале. Где пешком, где на автомашине или самолете, он колесил по стране в должности начальника биосферной экспедиции АН СССР в Центральной Азии.
Вот такой интересный человек, свидетель многих событий, живет в нашем городе. Ему на днях исполнилось 90 лет. Когда интервью подошло к концу, Александр Моисеевич сказал: «Не ожидал, что проживу так долго».
Пожелаем ему прожить еще столько же!
  • Комментарии
Загрузка комментариев...