«ГИ» предоставляют читателям возможность узнать, каким видит себя сам владелец «АЯ».
Окончание. Начало в №13 от 30 января
Славное начало
– Многие уже не помнят, что первые три года галерея жила по коммунистическому принципу. В стране сложно было с художественными материалами, а в «АЯ» стояли короба с красками и рулон холста. Любой художник, который сотрудничал с нами, приходил и набирал себе всего, что нужно для работы. Хочу отметить: ни один не злоупотребил, не набил карманы про запас. Обижались только на Юру Ионина, который подрабатывал в «АЯ» сторожем и за ночь умудрялся ухайдакать штук 15 тюбиков краски, банку лака и банку белил. Юра писал в смешанной технике – лил краски на холст и из растекшихся цветных пятен получал изображения. К утру весь пол был устлан его шедеврами.
Чтобы легче контактировать с отечественными и зарубежными арт-площадками, 9 января 1995 года я, Сергей Косилов и Владимир Канищев учредили Творческий союз художников «Провинция». Этим названием мы подчеркнули: творчество провинции – не что-то второстепенное в русской живописи, а его суть, сердцевина.
В 1996 году «АЯ» ездила в Центральный дом художника на всероссийскую выставку частных галерей, в 1998-м мы представляли свои работы в знаменитом московском Манеже. Если судить по участникам этих мероприятий, частные галереи тогда имелись только в городах-миллионниках и Курске. Полотна художников «АЯ» экспонировались также на всемирном форуме в Кельне «Наивный мир» и престижной выставке современной живописи, организованной в редакции журнала «Коллекционер» на Кутузовском проспекте.
На волне интереса к неофициальному искусству и благодаря напористости галереи в расширении выставочного пространства получили известность такие художники, как Косиловы – старший и средний, Анпилогов, Белоусов, Саева, Борисов, Щербаков. Они «вросли» в живопись, обзавелись мастерскими, кто имел непрофильную работу, бросил ее и стал жить доходом от картин.
Заметили
– Казалось, вот-вот – и выйдем на мировую арену, но достижения живописцев остались незамеченными, и в 1999 году творческие мастерские по размеру арендной платы приравняли к производственным помещениям. Затем ту же манипуляцию проделали с тарифами на тепло и электроэнергию. Аренда и коммуналка обескровили галерею и художников. Какие уж тут поездки на выставки! «АЯ» вступила в многолетнюю борьбу за выживание и доказывания, что она нужна городу.
Друзья переживали за меня и приводили своих друзей, которые предлагали уехать в Израиль, Канаду, Европу – в любую страну, которую я выберу. Обещали помочь вывезти коллекцию. Но я не согласился стать диссидентом-перебежчиком – не по мне за границей обливать свою страну грязью. Я – патриот и считаю непреложной истиной принцип «От каждого по способностям, каждому – по труду».
Исключение из правил
– За всю жизнь я ни дня не работал. Нигде. И в этой части считаю себя счастливым человеком. В течение 13 лет служил Мельпомене. Жил театром, пропадал там сутками – разложу на полу декорации и до утра колдую над ними: крашу, покрываю лаком. Бутафором-декоратором устроился в декабре. В марте – перевыборное профсоюзное собрание. Меня предлагают включить в члены профкома, и тут выясняется, что я не член профсоюза. А почему я не член профсоюза? Да потому что еще не принят на работу и зарплату не получаю. Три месяца хожу, работаю, а заявление о приеме забыл написать. В результате меня оформили заведующим бутафорско-декоративным цехом.
Через полтора года я попробовал силы как художник-постановщик спектакля «Родительская суббота», а на пике театральной карьеры стал заведующим художественно-постановочной частью. Должность – о-го-го! – прием на работу, деньги, сметы... Завпостом проработал почти год, потом повздорил со своим большим другом – главным художником театра Вилленом Нестеровым и... ушел в костюмерный цех чинить артистическую обувь. Числясь на треть ставки сапожника и получая зарплату 32 руб., я открыл художественную галерею.
Наперекор
– Несколько лет «АЯ» стояла на грани – быть или не быть, прежде чем установили адекватную арендную плату. Протесты, демонстративный сбор пожертвований (металлическое ведро с мелочью стало одной из достопримечательностей «АЯ») отнимали уйму душевных сил и уж никак не способствовали творчеству. Тем не менее фонд пополнялся работами местных авторов и активно разрабатывалась тема старого Курска. По моей просьбе Владимир Парашечкин написал цикл работ «Курские православные храмы», впоследствии ставший его визитной карточкой. С писателем и краеведом Виктором Крюковым начали издавать серию альбомов и журнал «Курская летопись» с уникальными историческими фотографиями.
Дальше – новое испытание на прочность. Помещение галереи выставили на аукцион, и мне пришлось бороться с местными бизнесменами за право его выкупа. В ходе торгов цена сложилась запредельная. Благо, что я был арендатором больше 10 лет и имел право на 5-летнюю рассрочку. Конечно, дешевле было бы взять ипотеку и купить для галереи какую-нибудь квартиру на первом этаже в центре города, но к галерее уже тропинки протоптаны, да и место историческое. Здесь, на бывшей улице Веселой, до строительства жилой многоэтажки стоял деревянный особняк, в котором жил Михаил Якименко-Забуга – учитель живописи, организатор и первый председатель курского Товарищества художников.
Художник Радин
– В 90-е какой-то период я работал только в качестве галериста. С самого начала считал: «Про хорошее написано много, буду писать про плохое». Когда же все стали изображать плохое, я не то чтобы потерялся, а просто перестал заниматься живописью.
Сейчас художники смотрят мои поздние работы в стиле абстрактного импрессионизма и спрашивают:
– Как ты это делаешь?
– Вы же профессионалы, а не знаете. Ничего хитрого. Берешь краски и пишешь. Главное не использовать черный и коричневый цвет.
– Вот же коричневый, – тычут они в картину.
– Не-ет, это оранжевый, переходящий в зеленый!
– Похоже на эрбу – технику рисования по воде, – говорят.
– Похоже, но без воды, – объясняю я, – Включаешь музыку, выбираешь цветовую гамму, кладешь «нашлепки» краски прямо на холст, между ними – белила, потом «танцуешь» мастихином по поверхности, цвета переходят один в другой, и получается какой-нибудь образ: букет из зачарованного сада или энергетические структуры человека.
Я нашел этот способ и теперь провожу мастер-классы по авторской технике. Что интересно, у взрослых участников, даже признанных мастеров кисти, как бы они ни старались, получается мазня, а детские работы – великолепны.
Антибизнес
У меня часто спрашивают: «Почему другие предприниматели выстроили современные офисы, а помещение галереи «АЯ» осталось таким же, как 25 лет назад, разве что состарилось?» Отвечаю: «Потому что галерейное дело – антибизнес. Смотрите: весь прошлый год мы праздновали 25-летие. Провели 36 выставок в 25 местах, тьма народу на них перебывало. И вот... до конца января осталась неделя, а у меня 60 тысяч убытка. Чтобы галерея существовала, нужно ежемесячно иметь минимум 75 тыс. руб. дохода. Потому что продаются картины или нет, надо платить зарплату, отчисления, вмененный налог с каждого квадратного метра площади, коммуналку.
Коллекция
– В фонде галереи – более тысячи картин курских художников. Это авторы, сотрудничавшие с галереей «АЯ»: Парашечкин, Канищев, Косилов, Сошников, Саева, Левчук, Пичиков и многие другие ее; это курские художники начала ХХ века: Шуклин, Яковлев, Лобода, Лихин, Серебрякова, это КОСХ 60-70-х – Пронина, Ольховиков, Глюдза и не только. Одно из последних приобретений – более десяти произведений Вячеслава Мартыненко.
Собрание картин «АЯ» считаю бесценным, это – культурное наследие края, история изобразительного искусства в подлинниках. Возможно, кто-то усомнится насчет андеграунда 90-х. Да, любители покупают то, что радует глаз, что доходчиво и понятно, а знатоки-коллекционеры и музеи отдают предпочтение произведениям, отражающим время.
В галерее также собран обширный краеведческий материал, включая огромное количество открыток и фотографий XIX-XX веков, документы и фотоснимки о курском периоде жизни Казимира Малевича, уникальная коллекция колокольчиков и собрание «винила».
Будущее «АЯ»
– Некоторые посмотрят на мои мытарства да и скажут: «Сдай помещение в аренду и отдыхай, наслаждайся жизнью!» Люди из белгородских деловых кругов предлагают: «Мы построим здание, отдадим тебе в собственность, только делай в Белгороде то, что ты делаешь для Курска». Зачем? Моя родина здесь, и более просторное помещение для галереи нужно здесь. Надеюсь, что понимаю это не только я.
- Комментарии
Загрузка комментариев...
